Железный ангел-хранитель
Сегодня - Международный день рождения почтового ящика
Хрень такая - металлическая
Прежде чем писать о роли почтового ящика в нашей жизни, я, конечно же, обратилась к Интернету. Задала простой вопрос: что такое почтовый ящик? И тут же получила ответы.
«Создаете почтовый ящик на е-мэйл, и тут же вам приходит куча сообщений, причем много ненужного спама, который сразу идет в корзину».
«Благодаря этому электронному сервису, можно оперативно с кем-то связаться, получить нужную документацию».
«Это - хрень такая, металлическая. В нее почтальоны скидывают всякую макулатуру - рекламные листки, квитанции, бесплатные газетки. Безбашенные подростки любят их поджигать».
Ну и все в том же духе. А между тем «металлическая хрень» помогла мне в свое время поступить в престижный вуз, обрести профессию, мужа, семью, веру в себя и город для проживания. Да что там, в конечном счете - обрести судьбу.
И, думаю, не только мне. Например, одна моя знакомая рассказала, что благодаря почтовому ящику нашла подругу в лице соседки, с которой жила в доме долгие годы, лишь изредка здороваясь. Шла она как-то с работы лет этак 30 назад и увидела у почтовых ящиков переминающуюся с ноги на ногу в терпеливом ожидании соседку Валю. В руках у нее - новенький журнал «Иностранная литература». Кто помнит - выписать этот журнал было проблемой. Подписку дарили на юбилей как престижный и полезный презент.
- Тебя вот жду, - обратилась соседка к знакомой. - Почтовый ящик у тебя газетами набит, а этот толстячок не влез. Почтальонка положила на подоконник, а я подумала, вдруг пропадет. Обидно будет.
Вот так они и подружились впоследствии.
Набитыми до отказа в те годы почтовые ящики были практически у всех. Даже логотипы журналов и газет, бережно приклеенные на сам ящик, украшали тогда многие подъезды. Газеты «Комсомолка», «Литературная газета», «Известия», журналы «Работница», «Крестьянка», «Огонек», «Крокодил», «Смена», «Кругозор», «Вокруг света»... А еще - целая куча местных изданий, и не спама всяческого, для которого сегодня уборщицы заботливо ставят ведро в подъезде, чтобы не собирать потом по полу, а «Полярка», «Вечерка», «Рыбный Мурман», «Комсомолец Заполярья» (незабываемая и задиристая «Коза»). Все это не просто читалось, а передавалось из рук в руки, горячо обсуждалось, формировало общественное мнение.
Надежды от Надежды
О международном юбилее этого вполне будничного атрибута связи история скупо сообщает нам, что дата приурочена к установке первого почтового ящика в Лондоне. Случилось это ровно 160 лет назад - 2 августа 1858 года. Людям надо было узнать, как поживают дальние родственники в другом городе или государстве. Для этого сначала шли на почту, оплачивали пересылку и уж затем отправляли письмо.
Потом была разработана международная система знаков оплаты почтовых отправлений - марки, и появились почтовые ящики, которые сильно облегчили связь. Но на самом деле эти нехитрые письмоприемники люди придумали гораздо раньше. Еще в XVI веке моряки использовали каменный ящик на мысе Доброй Надежды в качестве почтового. Одни мореходы оставляли там письма на пути в Индию из Европы, а идущие обратно забирали их. Сегодня этот камень является символом почтовой связи и хранится в музее Кейптауна.
А в XVII веке австрийские почтальоны начали носить на плече сумку, которую использовали для тех же целей, что и ящик. В России же почтовые ящики появились в 1848 году, именно тогда их стали устанавливать не только в отделениях связи, но и возле торговых лавок. Так что Ванька Жуков знал, куда бежать, чтобы пожаловаться деревенскому дедушке на злых хозяев.
Вообще, сколько в этих ящиках во все времена было жалоб, стенаний на горькую жизнь, признаний в любви, судьбоносных известий...
У меня лично алгоритм каждого утра был одинаковым. Сын спускался по лестнице, уходя в школу, а я перевешивалась через перила с вопросом: «Что там в почтовом ящике?»
- Письмо! - откликался Леша. - Нет, два письма. От Надежды! И «Смена» с «Работницей».
Годовая подписка на журнал «Смена» стоила тогда 1 рубль 80 копеек, на «Работницу», так же как и на «Крестьянку», - по полтора рубля. Настольные для любой девушки и женщины СССР! Добрые, умные, душевные и практичные статьи оттуда вырезались, подшивались, переплетались и служили домашней энциклопедией на все случаи жизни. Это вам не сегодняшние гламурные многостраничники с советами, как отбить любовника у его жены путем грамотного секса, а затем приготовить салат с сыром Дор Блю, мангустином и лапками тайской черепахи.
Письма от Надежды - особая история. Я написала о трудной судьбе этой северянки, когда работала в архангельской газете «Правда Севера». Тогда, в 1985-м, разразился антиалкогольный бум, генсек Горбачев велел вырубить все виноградники, а Надежда написала письмо в редакцию. Так вышло, что ее личная судьба совпала с общественным брендом - антиалкогольной кампанией в масштабах огромной страны. Она - бывший алкоголик, завязала сама по себе, а не в стенах общества трезвости, которых тогда расплодилось как грибов после теплого дождя. Избавилась от пагубного пристрастия, забрала из детдома дочку и стала ярой противницей любого спиртного.
Работала она тогда на одном из лесозаводов в окрестностях Архангельска. Орудовать тяжелыми баграми на сплаве древесины приходилось в ледяных быстрых водах Северной Двины. Это было и тяжело, и опасно. Но справлялась! Гораздо труднее ей было совладать с общественным мнением, когда она пыталась не просто навязать товаркам по цеху свой трезвый взгляд на жизнь, но категорично материла их, пытающихся поправить здоровье и настроение водкой, обзывала «пьянчугами» и «алкашками». «А ты сама-то! - кричали ей в ответ. - Попомни-ка, как валялась в грязи!»
Она написала в газету, а я приехала на лесозавод, после чего вышла статья под заголовком «Никто не хотел понимать». И началось! Почтовый ящик Надежды в домике на окраине города не вмещал мешки писем со всего огромного Союза - мою статью перепечатала центральная «Социалистическая индустрия». Там были предложения руки и сердца, горячие призывы поддерживать и дальше трезвый образ жизни и заверения в вечной дружбе. А также - многочисленные приглашения переехать от грубых, жестоких коллег по сплаву в теплые края к чутким, трезвым людям - в Грузию, Краснодарский край, Эстонию, Белоруссию, Азербайджан, Казахстан, во Владивосток, Москву и даже на БАМ.
Чтобы не сойти с ума от открывшихся космических перспектив, Надежда стала приезжать ко мне с очередной горой писем сначала в редакцию, а потом домой. Она привозила с собой грандиозные торты с гигантскими масляными розами, похожие на архитектурные сооружения, бутылочку дефицитнейшего сладкого шампанского (для меня, сама не пила даже кефира), мешок писем и люто ненавидела забегающих ко мне подруг и соседок. Я для нее была гуру, а какие могут быть у Учителя подружки?
Но самым трудным было отвечать на ее письма, которые она писала по 2-3 в день, посылала мне по почте и ждала ответа. Я перестала их получать, только когда сбежала в Мурманск, не оставив адреса. Плохо, конечно, но людская благодарность, честное слово, может быть очень тяжелой.
Любовь и удача на авиакрыльях
В те времена почтовые ящики дарили нам кучу эмоций, надежд и перспектив. Захотелось мне, к примеру, после диплома артистки балета заняться не классическим, а народно-характерным танцем, я тут же села и написала из Челябинска, где в ту пору жила, два письма. Да не куда-нибудь, а в ансамбли с мировой известностью - «Березку» и «Ансамбль Игоря Моисеева». Буквально через неделю из Москвы пришло сразу два конверта. Руководство и того, и другого коллектива приглашало меня на просмотр, поясняя, что вот как раз гастроли в Америке (в Европе, Австралии и т. д.) закончились, коллектив прибыл в Москву, самое время приехать показаться. Видимо, в ту пору не только простые смертные, но и крупные деятели искусства романтически верили, что вдруг да в глубинке, за хребтами Южного Урала, отыщется самой чистой воды бриллиант хореографического таланта (ну а что - уникальная Надя Павлова была ведь из провинциальных Чебоксар), который просто озарит их прославленные коллективы.
На просмотр в Москву я не поехала, не сложилось, но зато полетела туда через какое-то время на экзамены во ВГИК, приглашение на которые тоже вынула из почтового ящика. Конечно, предварительно я опять же опустила в волшебный ящик для бандеролей в отделении связи свои литературные этюды для сценарного факультета того же ВГИКа. Ну и понятно, что все знакомые в Челябинске крутили пальцем у виска - дескать, да туда же только дочек-сынков разных там Бондарчуков и Мордюковых-Тихоновых принимают! Но я поступила с первого раза. Помогла удача и... почтовый ящик, который исправно выполнял свою работу.
Самое невероятное, что он и замуж мне выйти помог!
Службы знакомств по переписке в те годы не было, она появилась с перестройкой. Просто как-то, находясь в командировке в Москве, я встретилась в гостиничном номере с общительной женщиной из Харькова. Разговорились о летчиках и самолетах.
В те годы я была влюблена в авиацию, не вылезала из аэропорта, летала даже на тренировки «имитация отказа двигателя», где двигатели самолета, к примеру, ИЛ-18, выключают, а винты флюгируют на высоте 6-7 километров (сейчас бы под дулом пистолета туда не пошла), на рейсы санавиации и так далее. Харьковчанка-то и дала мне адрес своего знакомого летчика из Армении, когда я заговорила на эту тему. Сказала: «А ты напиши ему, вам будет о чем поговорить. Этот парень к нам на авиазавод свой самолет перегонял на регламент, тоже помешан на авиации».
Я написала в тот же день, вложив в конверт свою фотографию. Господи, кто сейчас, в наше предательское время, стал бы читать письмо от незнакомого человека?! Но молодого командира звена Ан-2, двадцатипятилетнего Арама Антоняна, окликнула в то июльское утро пожилая хромоножка - аэропортовский почтальон Ануш. Бежала за его экипажем, шагающим к самолету, чтобы улететь на два месяца в высокогорный Дилижан на авиахимработы, картошку гербицидами обрабатывать. Запыхалась, догнала, вручила.
Арам тот момент таким и запомнил: утро, яркое солнце, уже выгорающая от жары трава, старенький Ан-2 вдали. И припадающая на ногу Ануш - как судьба, не очень красивая, но добрая. Уже в самолете, сидя в левом кресле командира, мой будущий муж вскрыл письмо. Выпала фотография. Ее поднял очень пожилой, всеми уважаемый механик дядя Сурен. И вздохнул:
- Э-э, апер-джан (братец. - Авт.), эта девушка тебя от нас уведет. Вот вспомнишь мои слова.
Уже из Дилижана мой адресат позвонил мне. А потом в мой почтовый ящик полетели письма с просьбой о встрече. Вот тут я испугалась. Армения, горячие кавказские парни, ой что будет?! Тем более моя мама этот роман в письмах не одобряла. В общем, месяца три я бросала в ближайший почтовый ящик послания, что не могу с ним встретиться. То у меня командировка, то уезжаю во ВГИК на сессию, то еще что-то неотложное.
А потом я как-то раз вернулась из редакции домой поздно вечером с дежурства, и навстречу мне шагнул молодой широкоплечий летчик в синей форме, золотых погонах. И сразу, еще на пороге, обнял меня. Сзади маячила потерянная мама.
- Я за тобой приехал.
С тех пор я ношу фамилию, которой подписана эта статья. А все - почтовый ящик. Он дал мне не только мужа, но и детей, и переезд (не навсегда, правда) в Армению. Так что: спасибо за день, спасибо за ночь, спасибо за сына и за дочь...
Ох, как хочется вернуться
Чем сегодня радуют нас почтовые ящики? Не электронное «мыло», а те, которые по-прежнему в подъезде. Кипами квитанций, цифры на которых имеют странное невеселое обыкновение год от года расти. Горами рекламных газет и листовок, приглашающими победить наркоманию и алкоголизм, поставить новые окна, застеклить лоджии, сделать евроремонт и помочь переехать куда-то за пределы области.
Если появляются в почте конверты, то это приветы от налоговиков, а кому-то и от судебных приставов - с угрозами не выпустить за границу из-за долгов. Ну и накануне очередных выборов - листовками с неискренними посулами от кандидатов в народные избранники.
Конечно, сменив пишущую машинку на компьютер и создав электронный почтовый ящик, я поняла, как это удобно. Во-первых, скорость: ты скинул письмо, а через 5-10 секунд адресат его получил. Во-вторых, не страшны расстояния: письмо не будет тащиться до Америки или Владивостока на перекладных 2-3 недели, его получат тут же. В общем, комфорт налицо, он тут.
Но что-то, самое главное, ушло. Романтика, предвосхищение судьбы, радостное и острое ожидание встречи с дорогим человеком. Ну и неудержимый восторг при виде уголка красно-синего конверта авиапочты. Он стоил 7 копеек, а счастье приносил, которое не оценишь в купюрах. Там было письмо от любимого, мамы, ребенка.
Теперь у нас есть комфорт, но нет ожидания чуда. А жаль.
